Жизнь без пенсии. Накопительной

Накопительной пенсии в России, похоже, все-таки не будет. Во всяком случае в 2016 году — хотя точно также говорили и про 2015, и про 2014 годы. Источники «Ведомостей» в федеральном правительстве сообщили, что решение о продлении моратория еще на год уже принято, а уже утром подтверждение этой информации пришло из Госдумы: правительство ознакомили руководство профильных парламентских комитетов и руководство палаты со своим решением.

По расчетам Министерства финансов замораживание накопительных взносов в 2016 году даст бюджету за счет сокращения трансферта Пенсионному фонду России (ПФР) 344 млрд рублей (при продлении в 2017 — 412 млрд, в 2018 — 471 млрд). Куда именно пойдут сэкономленные деньги пока неизвестно, Минфин настаивает на том, чтобы за их счет был снижен дефицит бюджета, социальный блок правительства считает целесообразным пустить их на увеличение пенсии.

Если решение все-таки будет принято, то пенсионные отчисления россиян, которые решили управлять накопительной частью своей пенсии будут заморожены всего на год — но так как такая ситуация повторяется третий год подряд, то для всех участников процесса более или менее очевидно: накопительную пенсионную систему в России придется строить заново.

Накопительная пенсия в России появилась относительно недавно — первые отчисления по этой строке пошли в пенсионный фонд только в 2002 году, когда был принят пакет законов о пенсионной реформе. До того пенсия россиян рассчитывалась исходя из трудового стажа, а с того момента основой стали страховые отчисления.

Россияне могли оставлять свои пенсионные накопления в ПФР или переводить их в негосударственные пенсионные фонды (НПФ), которые совершенно не обязательно были частными — самые крупные НПФ принадлежат государственным компаниям и банкам.

Смысл накопительной пенсионной системы понятен — в условиях «сглаживания» половозрастной пирамиды, когда доля людей старшего, в том числе и пенсионного возраста, все увеличивается, логично не требовать от молодых содержать пожилых людей, а стимулировать молодых самим откладывать себе на старость, чтобы потом на них никто не был должен тратить деньги.

Авторы пенсионной реформы ориентировались на Чили и другие страны с ультралиберальным пенсионным законодательством, где отчисления граждан на старость можно покупать и продавать, и они составляют часто основу долгосрочных инвестиций в экономику, но принять аналогичный закон не смогли. В итоге в России даже накопительная пенсионная система оказалась крайне зарегулированной — по идее граждане могут свободно решать какой пенсионный фонд будет управлять их накоплениями, но правительство так сильно регулировало этот рынок, что доходность у этих фондов мало отличалась, а из-за отсутствия страхования вкладов на этом рынке многие предпочитали все-таки оставаться с Пенсионным фондом России.

Именно наличие большого числа «молчунов» постоянно нервировало многих в правительстве. Это люди, которые не принимали никакого участия в судьбе своих накоплений — отчисления, согласно закону, за них делал работодатель, хранились деньги в ПФР, а распоряжалась ими управляющая компания ВЭБа.

В собственности «молчунов» со временем оказались пенсионные накопления огромных размеров. Когда бюджет еще был профицитным, желающие получить доступ к накоплениям «молчунов» еще как-то сдерживали себя, но после кризиса 2008-2009 гг все изменилось.

В конце 2012 года после долгой дискуссии было принято решение о том, что отчисления «молчунов» необходимо расщепить — большую часть предполагалось считать теперь страховой частью и тратить на выплату пенсий ныне живущим пожилым людям, и только меньшую часть все еще «накапливать». Решение не бесспорное, но вполне понятное: если гражданам нет дела до их накоплений, то до них однажды дотянется правительство. Что характерно, граждане о новом решении узнали быстро и начали массово переводить свои деньги в НПФ.

В 2013 год стал роковым для накопительной пенсионной системы. Сначала правительство решило, что все отчисления «молчунов» должны идти в страховую часть — то есть проект накопительной части пенсии для большинства граждан России предполагалось свернуть в принципе. Осенью того же года было принято еще более удивительное решение: под лозунгом реформы отрасли (а НПФ до того действительно были компаниями с достаточно странной организационно-правовой формой и крайне непрозрачной структурой собственности) все отчисления на накопительную пенсию за 2014 год было решено отправить на счета Минфина и вернуть в пенсионную систему только после окончания реформы и вступления пенсионных фондов в систему страхования вкладов.

Чиновники заверяли: все делается специально для того, чтобы сохранить деньги граждан, но деньги в итоге пошли на выплату текущих пенсий, то есть были как раз потрачены, в том числе на Крым. Вместо этого гражданам дали дополнительные пенсионные баллы — то есть право требовать деньги у будущего поколения, хотя накопительная пенсионная система как раз задумывалась для того, чтобы такая ситуация не происходила.

В 2015 году, несмотря на окончание реформы пенсионных фондов, накопительная часть пенсии вновь была отправлена в федеральный бюджет, а оттуда в Пенсионный фонд России для выплаты текущих пенсий.

И Центральный банк, и финансовый блок правительства выступали против заморозки накопительных пенсий и в 2016 году — для всех очевидно, что три года моратория означают полное разрушение существовавшей, пусть и несовершенной, накопительной пенсионной системы. На данный момент в НПФ хранят уже сформированные накопления 28 миллионов граждан, то есть около 40% экономически активного населения России — получается, что в правительстве не решились доверить гражданам самим заботиться о старости.

Но сейчас, очевидно, руководству страны важнее сохранить хоть какую-то стабильность в краткосрочной перспективе, чем задумываться о том, что будет с экономикой страны через десятилетия.

Падение цен на нефть спровоцировало невиданные прежде объемы падения доходов федерального бюджета и впервые за пятнадцать лет — граждан в реальном исчислении, а значит для предотвращения протестов от государства требуется все больше средств тратить на социальные статьи — пособия, субсидии и т.д. Одновременно запланированные перераспределение средств с военных статей бюджета на инфраструктуру, здравоохранение и образование фактически провалилось: Россия начинает явно дорогостоящую кампанию в Сирии, на фоне которой сокращать военный бюджет никто не даст.

Проблема накопительной пенсионной системы в том, что здесь и сейчас она мало кому выгодна — пенсионные фонды станут важными игроками только если смогут получать деньги от граждан еще много лет подряд, сами граждане привыкли на пенсию не сильно-то и рассчитывать, больше обращая внимание на воспитание детей или, при возможности, покупке недвижимости.

Отмена накопительной пенсии не приведет к какому-либо провалу, а потому такое казалось бы сложное решение так легко дается правительству. Просто пенсионные фонды не станут крупнейшими инвесторами, просто с каждым годом будет все сложнее находить деньги для выплаты пенсий, просто зависимость граждан от государства с возрастом так и будет увеличиваться.

Но представить себе современную экономику с распределительной пенсионной системой невозможно: или ее вовсе не должно быть, как во многих странах Азии и Африки, или она должна быть накопительной. Так что долгие дискуссии о судьбе пенсионной системе России еще предстоят — уже очень скоро пенсионерам не будет хватать и ежегодно «замораживаемых» денег налогоплательщиков.

Polit.ru